Сердце ворона.
читать дальшеВ семье Хоссов все любили красивые вещи. Другое дело, что понятие красоты в глазах этих людей было весьма относительным. Например, почтенная старушка-бабушка, старшая в роду, бережно хранила череп лично ею убитого фрошерского разбойника, после надлежащей обработки, украшенный полудрагоценными камнями. А её любимец, меньшой из внуков, весьма схожий с пожилой госпожой Хосс лицом, Говард, нежно любил обливного коричневого козлика. Свистульку, из тех, что в ярмарочной толкотне покупались на радость детям. Ему самому эта вещица досталась от кормилицы и почитавший многие дорогие и составляющие законную гордость, как обладателя, так и мастера, вещи безделицами, капитан Хосс, хранил и берег свое сокровище от чужих рук да, пожалуй, и глаз.
Его нежно любимая сестрица не раз прохаживалась по поводу пристрастий Говарда, что тот, впрочем, сносил кротко. Козлик был страшным на морду, и в детстве Дагмар его страшно боялась. Младший брат улыбался, вспоминая это, какое-то время унять сестрицу можно было, только угрозой показать ей эту игрушку. Кормилица же исходила из того, что ее питомцу минуло уже три зимы, и госпожа Хосс собиралась отнять сына от груди кормилицы и вверить его заботам других слуг, а неприглядный, но забавный мальчонка ей полюбился, да и сам был привязан к своей нянюшке, и той хотелось его побаловать.
Подарок женщины Говард берег всегда и уже теперь сам радовал старую кормилицу подарками и своим вниманием. Да и все свое детство младший Хосс то и дело забегал в дом к той, чье молоко его вскормило, им как-то было о чем поговорить, оба живо интересовались делами друг-друга.
Дела младшего Хосса шли в полном соответствии с той стихией, которой он себя посвятил. То его поднимала волна успеха, то приходилось с этой самой волны падать, отряхиваться, отдышавшись снова предпринимать попытки подняться. Скучать не приходилось, кроме этого, Говард бывал в интересных местах, видел множество примечательных людей, вещей, некоторые вещи прибывали вместе с капитаном в кесарию и становились достоянием его семьи.
Говард баловал подарками детей и супругу, не забывал родителей, брата, кормилицу, племянников и особо выделял Дагмар – сестра капитана второй раз вдовела и брат ее очень жалел. И обычно знал, чему она может обрадоваться. Шелка совершенно невероятных, вызывающих цветов и рисунка, драгоценное кружево, любопытная вещица. В этот раз Говард превзошел самого себя, преподнеся сестре небольшую шкатулочку. И всем бы она была проста - деревянная, да раскрашенная, но на ее крышке красовался ворон, летящий против ветра.
- Где ты это взял?! – Дагмар осторожно водила пальцами по раскинутым крыльям нарисованной птицы.
- Ты удивишься, но, похоже, герцог Алва распродает свои вещи, - Говард улыбнулся, прислушиваясь к негодующему писку своего недавно родившегося сынишки и воркотне жены и служанок, - Или за долги расплачивается, или освобождается от ненужного хлама.
- Долги и Алва? – Дагмар проигнорировала понимающую усмешку брата. Да, в юности она была увлечена Карлосом Алва, даже не им самим, а слухами о благородном юном герое, Говард об этом прекрасно знал, потому он и привез сестре эту вещицу. Родичи друг-друга прекрасно понимали и одинаково думали теперь о том, что вот этого синего лака когда-то касались пальцы герцогини Алва и может быть, герцога Алваро и…
- Совсем забыл! – Говард хлопнул себя по лбу и полез по ящикам своего секретера.
- Это тоже для тебя, Дагмар. Книга и на ней знаки дома Алва, я не совсем понял, что-то про колдовство.
Книга была невесть какая – небрежно сшитые грубо исписанные и раскрашенные листы, которые вряд ли подгоняли изначально под фолиант.
Опять же их ощущения были одинаковы. Колдовство оба не слишком-то жаловали. Слишком памятна была ночь, когда одурелый от горя отец с помощью одного старого закатного слуги поднял с ложа смерти Ингунн. Сестра не пела, как запела бы от счастья, оставайся она собой, и на ее щеках не цвели розы, она смотрела пристально и холодно. А потом начала кричать, словно испытывала дикую боль и была неразумным животным. И вмиг ставший из мужчины красивого и молодящегося, дряхлым стариком с трясущейся головой, Хосс сам, своими руками вернул дочь туда, куда она ушла. Иногда младшие дети были склонны считать, что и первый раз Ингунн покинула сей мир по воле своих родителей, но это было спорно. Второй же раз был полностью бесспорен. Более старика Хосса оставшиеся в живых его дети не интересовали по-настоящему, словно он сам уложил Эварда, Дагмар и Говарда рядом с мертвой Ингунн, с той жуткой ночи он обращал свое внимание только на внуков.
Дагмар передернула плечами и бережно открыла книгу, проглядывая.
- А знаешь, это гальтарский… Но какой-то не такой.
- Ты разберешь? – Без особого любопытства спросил Говард. Дагмар кивнула. Её уже захватило чтение. Однако, новости из Талига, пересказываемые братом, были не менее захватывающими. Оказалось, что последний герцог Алва, вместо того, чтоб жениться, как ожидалось, на урготке, отбыл в Надор, где был принесен в жертву.
- Кем? – Рассеянность, вызванная сложностью прочтения книги, ушла от такой новости. Дагмар ощутила негодование.
- Говард, как это, в жертву? Он что, бакран?
- А вот так. Знающие люди говорят…- Начал было капитан, но сестра его перебила:
- Так и скажи, что Хохвенде вызнал, что… и далее немедля говори все, что ты хотел мне сообщить.
- Кхм… Амадеус действительно сказал, что в домах Алва и Савиньяк было право жертвовать собой во имя… ну, земли, которая принадлежала им по праву. Земли и населяющего её народа. Что-то такое, архаичное. Вроде как где-то есть дыра или нора и туда добровольно надо свалиться.
- Фи.
Дагмар была разочарована, последнему из рода Алва и такая бесславная участь. Быть жертвой, это хуже, чем быть кем угодно еще, по мнению любого Хосса. С другой стороны, распустили же слухи, что офицеров «Верной Звезды» перевешал лично Руперт Фельсенбург. И многие поверили, и, как заметил Говард, рано обрадовались.
Дагмар сдержанно пожелала брату покойной ночи и прихватила на сон грядущий эту гадкую, но и любопытную книгу. И луна уже сделалась бледней и призрачнее, когда Хосса, видевшего четвертый сладчайший сон требовательно затрясли.
- Говард! Вставай!!!
Дагмар нетерпеливо смотрела, как брат с закрытыми глазами торопливо одевается и при этом умудряется стоя досыпать. Потом он все же открыл глаза и несколько удивился, обнаружив себя не на корабле.
- Ты меня разбудила? – В его голосе было больше удивления, чем негодования, потом Говард встревожился. - Что-то случилось?
- Как тебе сказать… вобщем, да. Прикажи принести шадди и я тебе все расскажу.
К утру до Говарда дошло краткое содержание книги. Да, Алва имели власть, в том числе распоряжаться собой и менять мироустройство своей властью и жизнью. Но Алва всегда возвращался, если не в рожденном потомке, то в теле и с душой того, кто принес себя в жертву. Он как-то связан с миром, он не вполне человек, пока нет второго Алвы. Говоря проще, только очень смелый Алва, презирающий смерть, решится на собственных детей. С их появлением его перестает беречь Кэртиана.
- Ну так что, - усмехнулся Говард, отставляя пустую чашечку и облизывая шаддийные усы с верхней губы, - Нам всего-то надо скрыть от чужих глаз сие безобразие и пусть вернувшегося сожгут за закатную сущность.
- С чего ты взял, что Алву будут жечь? – Дагмар побарабанила ноготками по столешнице, - он успешный полководец, прекрасный возможный король.
- Ну тогда и вовсе пустое обо всем этом рассуждать, - Говард лениво потянулся, но не спешил уходить, сестра не разбудила бы его, не обдумав всего сама.
- Опять же, если кратко… - Льдисто-зеленые глаза Дагмар скользили по странице, отыскивая нужное, - в жертву в этом поколении было принесено двое – Рокэ и Карлос. Оба приговорили себя к гибели, и вернуться может любой из них.
На какое-то время в огненно-алой маленькой комнате повисла тишина. Говард взглянул на сестру:
- А какая нам разница, кто вернется?
Дагмар сладко улыбнулась.
- Что ты помнишь о Карлосе Алва, брат?