фик ВМФ с иллюстрацией. все дженовое)

Автор: безумный артер, пустившийся во все тяжкие
Бета: Мое Солнышко, мой ангел, просто добрый человек, свет очей моих а.к.а.  Кьянти
Название: Пингвины
Персонажи: фок Бермессер, фок Хохвенде, Хосс (моя прелесссть), нмп, упоминаются Олаф Кальдмеер и фок Шнееталь
Саммари: Попытка автора спасти Кальдмеера от плена, а кое-кого от повешения) "Ноордкорне" не погибла в битве, а была отведена кэцхен в неизвестные земли. Где уже офигевает команда "Верной Звезды")
Предупреждения:
-Fettsack– толстяк (нем.яз.) Дриксенское название впервые увиденных пингвинов.
-Яйца некоторых видов пингвинов невозможно приготовить из-за содержащегося в белке вещества, придающего белку свойства антифриза.
Дисклеймер: Мир и персонажи принадлежат Камше, я только курю эти травы))))

читать дальше«Это блюдо похоже на зимнее солнце в морозной дымке», – подумал Амадеус фок Хохвенде, отталкивая от себя тарелку и вытирая платком кончики пальцев. Ассоциация, которую мог предложить не выбирающий выражений Хосс, тоже пришла ему в голову – как и надежда, что тот все-таки промолчит. Хотя бы в присутствии фок Бермессера.
Вице-адмирал Бермессер к тарелке не прикасался, он брезгливо отодвинулся от стола сам.
– Что это за сырая дрянь? – осведомился он.
– Яйца фетзаков, – еле слышно отозвался его личный повар. – Сегодня собрали. Они жареные, господин граф, я хотел, я…
Чего бедняга хотел и почему умолк, было понятно. Любимое национальное блюдо дриксенцев влажно поблескивало в тарелках, являясь наглядным свидетельством постигшей повара неудачи.
Проголодавшийся Хосс попытался все же подцепить содержимое тарелки вилкой и ножом. За столовыми приборами потянулась густая слизь, впрочем, тут же вернувшаяся в тарелку с самым неаппетитным звуком.
– Унесите немедленно, – Бермессер прижал салфетку к губам.
– Я жарил, долго держал на огне, но…
Бермессер бросил на слугу такой взгляд, что тот торопливо прикрыл крышкой господскую тарелку. Неудавшееся блюдо убрали, но аппетит уже покинул сотрапезников. Настроения завтракать не вернуло даже отменное, запасенное для отмечания победы при Хексберг вино.
Полог адмиральского шатра отодвинулся, впуская морозный воздух и румяного молодого человека – Карла фок Ило, адъютанта фок Хосса.
Тот с готовностью повернулся к вошедшему, надеясь отыскать в принесенных фок Ило новостях хоть какой-нибудь предлог для того, чтобы немедленно отправиться куда угодно, лишь бы подальше от национальной кухни.
– Что случилось, Карл?
Своего волнения фок Ило не скрывал.
– Корабль! Господа, там корабль!

***

Костер, разожженный в рекордные сроки, протягивал языки пламени к небу. На скалистом берегу, на почтительном расстоянии от огня собрались беспомощные зрители неизбежного кораблекрушения. Судно, борющееся со стихией, оказалось кораблем соотечественников, что добавляло драматизма происходящему.
– Почему он не идет сюда? Здесь безопасно!– прокричал Хохвенде сквозь порывы ветра. И вице-адмирал Бермессер, и капитан Хосс оценили степень его взволнованности. Генерал Хохвенде дорожил бархатными модуляциями своего голоса и не рискнул бы надсаживать горло в такую непогоду, если бы мог думать о чем-то, кроме корабля, который несло прямо на скалы.
– Здесь костер! А они входят в другую бухту, там же может быть мель! – возмущенно воскликнул Хохвенде, не отрывая взгляда от обреченного судна.
Фох Хосс помрачнел и передал свою подзорную трубу адъютанту.
– Они не входят, их несет,– скупо заметил он, пытаясь отогнать неприятные воспоминания о том, как сам двое суток назад посадил «Верную звезду» на мель в здешних местах. Тот факт, что на подветренную мель можно сесть на любом курсе и при любом опыте, фок Хосса утешал слабо. Записывая в тот вечер отчет в шканечный журнал, он был краток, как никогда.
– Вижу название, – фок Ило потер слезящиеся от ветра глаза. – «Ноордкроне».
Бермессер не оборачиваясь, протянул руку, и его адъютант почтительно подал адмиралу его собственную подзорную трубу.
– Господа, это все меняет, – и судьба корабля, и мучительный холод сразу вылетели у Хохвенде из головы. – Мы расспросим Оружейника о том, как он ушел, и выстроим свою достойную версию.
– Он ушел так же, как и мы, – голос Бермессера был ледяным. – Очень быстро и не без помощи нечисти… – он оглянулся на спутников и скривился. – Вы бы не хватались за эсперу, Хосс. Не слишком она помогла, пока нас носило по морю без руля и ветрил.
Тот стиснул зубы и убрал руку от ворота, Бермессер попал по его больному месту. Изначально «Верная Звезда» покинула место битвы в соответствии с распоряжением капитана, но в какой-то момент вдруг выяснилось, что она идет своим курсом, не повинуясь его воле. В конце концов, отчаявшийся Хосс приказал убрать все паруса, но и тогда корабль ничуть не замедлил хода. Наваждение рассеялось лишь здесь, у северных берегов – на краю земель, у которых пока еще не было даже названия. То, что вело «Верную Звезду» от Хексберг, бросило беспомощное судно в шквал, бушующий у небольшой группы скалистых островков. Поняв, что корабль вновь стал подвластен ему, Хосс торопливо принялся отдавать приказы и почти спас положение, если не считать этой проклятой всеми богами мели...
Судя по всему, теперь то же самое происходило с «Ноордкроне».
– Все же я не понимаю их маневра, – Хохвенде, прищурившись, смотрел на море, где корабль обходил линию рифов.
– Шнееталь отличный капитан, – зависти в голосе Хосса хватило бы на четверых. – Вывернет.
– Если на этом корабле еще есть, кому выворачивать, – губы Бермессера сжались в нитку. После вмешательства неведомых сил в управление «Верной Звездой» он впал в черную меланхолию, и с его уст то и дело слетали мрачные предположения относительно вариантов развития любых событий.
– Позволю себе отметить, господин вице-адмирал, люди на флагмане есть, причем живые. Капитана я вижу. – Фок Ило снова уставился на море, фок Хосс же досадливо отвернулся и потому пропустил один из лучших моментов в своей жизни.
– Мель! – вдруг ахнул Ило. – «Ноордкроне» села на мель!
Окинув почти влюбленным взглядом картину бедствия, Хосс кашлянул.
– Простите, не расслышал. Что-что там произошло?
– «Ноордкроне» села на мель, - повторил фок Ило.
Хосс прикусил губу, скрывая довольную ухмылку.
– А вы, Хосс, утверждали, что Шнееталь хороший капитан... – протянул Хохвенде.
– Самый лучший, – тот, вдоволь налюбовавшись зрелищем севшего на мель судна, повернулся к Бермессеру. – Какие будут приказания, господин вице-адмирал?
– Ждать, пока море уймется, потом можно будет выслать помощь. Если потребуется.
Хосс кивнул, быстро утратил к зрелищу интерес и вскоре попросил позволения уйти.
– Здорово же его задела собственная неудача, – Хохвенде плотнее закутался в подбитый мехом плащ.
Бермессер пожал плечами: на душевное состояние Хосса ему было откровенно плевать, сейчас его волновали совершенно другие вещи.
– Полагаю, фок Шнееталь с Кальдмеером едва ли чувствуют себя лучше… Хотя Кальдмеера фок Ило не видел…
– Если Адольф здесь, то и его адмирал тоже, – Хохвенде подошел ближе и понизил голос: – Шнееталь боготворит своего Оружейника. Возможно, тот ранен, вот и не торчал на шканцах четвертой мачтой. Это было бы идеально, кстати. Узнаём, как они сюда попали, сочиняем свой героический вариант, всё это отвозим к кесарю, вас с фок Хоссом понижают в званиях, а я, как жертва обстоятельств, еду на воды с хорошенькой Анной… Кхм. Согласись, все лучше, чем площадь, палач и топор.
– Соглашусь. Мне никогда не нравилось это сочетание. Но теперь Оружейника с его отребьем нам терпеть до полной починки кораблей.
– Если они окажутся нам полезны, отчего б и не потерпеть.
Отвернувшись от моря, Хохвенде окинул внимательным взглядом стаю толстых черно-белых непуганых птиц, обживших местные скалы.
– Кроме того, – его голос стал вкрадчивым, с легкой ноткой иронии – в конце концов, он мог быть генералом, блестящим придворным и коварным интриганом, но Бермессер знал его еще мальчишкой: смешливым и обожающим всяческие проказы, – ты будешь иметь возможность каждое утро радовать гостей нашим традиционным блюдом – глазуньей из яиц фетзаков… Да можно и охоту на них устроить.
Бермессер не выдержал и улыбнулся.
– Охоту – на птиц или на гостей?
– А это уже как получится, друг мой, – фок Хохвенде посмотрел на мачты «Ноордкроне».
Бермессер проследил за его взглядом и, чуть помедлив, кивнул.
Они всегда понимали друг друга с полуслова.