Люди, я тут обнаружил, что у меня чего-то с дневником! Последнюю неделю я ни от кого не отписывался. в личку пишите, можно матерно. оно само, блин!!!!!! кого я потерял????????
и да, все же приношу свои извинения потеряшкам. Оно очень неприятно, хоть я и не при делах.

Сегодня у меня был традиционный день просмотра фильма ужасов в дружеской компании.
И кто бы мог подумать, что в стареньком канадском фильме 2002 года "Боязнь темноты" (англ. Fear of the Dark), я найду сразу Руппи Фельсенбурга,
его братца Михаэля, Гудрун)))), в подвале с Руппи общалась явно Элиза Штарквинд, а родители мальчиков могли бы сойти за герцогов Фельсенбург)
Вот правда до сих пор не могу решить, кто был в роли кошмарных, но плечистых тьма-ковбоев))))) Логика подсказывает, что настолько сильно любой правильный дрикс может бояться только марикьяре)
Ну и стать ковбоев соответствовала по крайней мере Альмейде))))) Это была Очень Брутальная Нечисть)
Вобщем, бу-эффект запорола я на корню) Мало того, своими комментариями возбудила общий нездоровый интерес к актеру Кевину Зегерсу (Руппик)))), а что до последнего кадра в фильме,
мы потом еще долго обсуждали возможные варианты развития событий и все они были сугубо слэшными))))))
д-да, на такого Руппика можно фапать) какой же он был в фильме... как двигался, смотрел, улыбался)))) какие там были мееедленные кааадры....))))
Немного Руппи. Но в фильме он... ммммм... а если уж я считаю, что он МММММ и вылитый Руппи... вобщем, рекомендую)
читать дальше

Автор: я)
Бета:  Кьянти Спасибо тебе за вдохновение и поддержку!!!!!!!!
Название: Цвет испуганной мыши
Персонажи: фок Бермессер, фок Хохвенде, Хосс (моя прелесссть), нмп, нжп.
Предупреждения: Продолжение " Пингвинов", "Удачи моряка" и "Грешников" Модникам и модницам посвящается)))))
Дисклеймер: Мир и персонажи принадлежат Камше, я только курю эти травы))))

читать дальшеВ первый день Весенних Скал в Дриксен еще хозяйничала зима. Со свинцового, низко нависшего над домами неба сыпалась мелкая снежная крупа, и все же на улицах Эйнрехта было людно.
– Вам давно пора обзавестись приличным костюмом, дорогой мой. – Вице-адмирал фок Бермессер остановил своего спутника возле дома с огромными окнами, в которых были выставлены большие нарядные куклы, изображающие людей.
– Занятное новшество, – кивнул на них Бермессер. – Рекомендую Вам это заведение, Хосс. Лучшее из возможных вариантов для нашего круга, Хохвенде тоже тут заказывает.
Энтузиазма это заявление не вызвало. Своей мрачностью спутник вице-адмирала мог поспорить с зимним небом, на безликих кукол в шелках он взглянул без интереса. Бермессер проследил за его взглядом и раздраженно фыркнул:
– Хосс, пойми меня правильно, когда ты стоишь рядом с Хохвенде, не говоря уже обо мне, ты смотришься весьма непрезентабельно. За последние десять лет я тебя видел только в мундире. Либо в парадном, либо в обычном.
– На обручении Цвайера я был в колете.
– Да, в иссиня-черном, с серебряным шитьем, покрой насколько я помню, от мундира отличался только названием. У нас осталось не так много времени до выхода в море, и я хочу провести этот куцый период свободной жизни, не любуясь на военную форму без острой на то необходимости. В конце концов, в какое положение ты меня ставишь перед остальными? Могут подумать, что я тебе мало плачу.
– Ну, этого не подумают, – отмахнулся Хосс.
– В последнее время обществу удобнее обвинять в любых прегрешениях меня, – неожиданно вспылил Бермессер. –Ты настолько помешан на военщине, что спишь в полной форме и молишься на лебедей, вышитых на своих обшлагах, но этот факт никому не мешает. Зато мой шарф из прекрасного флавионского кружева стоит поперек горла всем и каждому, даже фрошерам!
– Это потому, что ты его крахмалишь, – не подумав, брякнул Хосс, и стремительно обернувшийся к нему Бермессер пошел пятнами.
– Ты…
– Хорошо-хорошо, – мгновенно сдался Хосс. – Я закажу себе здесь… что-нибудь.
– В этом доме действительно отличные мастера, – гнев Бермессера угас так же быстро, как и вспыхнул. – Они любую вещь на любой фигуре сделают божественно прекрасной. – Бермессер окинул взглядом фок Хосса. – Даже на самой угловатой.
– А мундир тут заказать можно? – заинтересованно спросил тот.
Негромко застонав, Бермессер возвел глаза к угрюмым небесам.
– За что мне это? – риторически вопросил он и направился в услужливо распахнутые двери. Хосс последовал за ним.

В модной мастерской капитану понравилось огромное помещение с высокими потолками, но огорчило разделение на дамский и мужской залы. В мастерской, отведенной для кавалеров, не оказалось ни одной женщины. И портные, и подмастерья были мужского пола.
– Тут что женщин вообще нет? – вполголоса осведомился у приятеля Хосс.
– Это приличное заведение, – так же тихо сообщил Бермессер, – женщины обслуживают только дам, мужчины только господ, – и многозначительно добавил: – Я думал, тебе понравится.
– На корабле мне, может, и нравилось. Но сейчас я на суше.
– Таких красавчиков не найдешь среди моряков, – тот указал взглядом на действительно миловидного юношу, снимавшего с него мерки.
– На нашем корабле триста моряков, на любой вкус, не считая…кхм… – Хосс замолчал под взглядом Бермессера, ставшим вдруг очень злым. – Не считая возможных пленников, – не сразу нашелся он, но настроение вице-адмирала отнюдь не улучшилось.
Бермессер скривил губы, но промолчал.
– О, смотри, какая ткань, – торопливо соскочил с опасной темы Хосс. Он шагнул вперед, потянул к себе один из отрезов тканей и провел ладонью по затейливому узору.
– Это оттенок Закатного пламени, – улыбнулся приказчик. – Из трофейных запасов.
– То-то я смотрю, тут молнии, – Хосс наклонился над тканью.
– Уберите сейчас же! – оскорбился Бермессер. – Только напоминания о Закате и фрошерах не хватает после такой осени и зимы. Интересно, из этой материи вообще кто-нибудь что-нибудь захочет заказать?
Хосс пожал плечами.
– Альмейда так вполне закажет. Если здесь окажется.
– Типун тебе на язык, – Бермессера передернуло, и он отвернулся к лежащим на руках подмастерьев кружевам. – Как мило. Вот это отложите и еще самое верхнее…
Тем временем, ему на плечи набросили ткань, которая искрилась и переливалась цветами морских глубин. Глядя на себя сразу в три услужливо подставленных зеркала, Бермессер удовлетворенно кивнул.
– Неплохо. Но слишком зелено.
Сменялись цвета и качество выбираемой ткани. Хосс же развлекался тем, что спрашивал у прислуги названия оттенков.
– Цвет «Влюбленной жабы»? Забавно… А это? «Лягушки в обмороке»? Далеко не убирайте, мне нравится это название.
– Хосс, тебя же убьет этот цвет, – обернулся к нему Бермессер. – Оставь его в покое.
– Но лягушки же! Слушай, тут что, все посвящено фрошерам?
– Не все, – сухо ответил тот. – Есть и… гусиные названия. Тебе не понравится эта тема.
– Да? Ну ладно. А это что за оттенок? – не успокаивался Хосс. – Цвет «Испуганной мыши»? Не знал, что мыши меняют цвет от страха. Надо бы проверить. Мне нравится вот этот зеленый. Вернер, а тебе он идет.
– Оттенок торской мяты. Модно в этом сезоне, но я считаю, что это не мой цвет.
Плечи Бермессера окутала переливчатая красная ткань, и всем в мастерской показалось, что вице-адмирал неуловимо изменился. Хосс даже присвистнул, но опомнился и смущенно кашлянул.
– Ого. В этом ты похож… на Леворукого что ли.
Порозовевший от такой откровенности Бермессер сбросил с плеч мягкий шелк.
– Пожалуй, не рискну.
– Почему? Красиво же. И вызывающе.
– Вот как раз вызова мне не надо. Если уж ты так отреагировал… Нет, спасибо. Что это был за оттенок?
– Маджента, господин адмирал, – приказчик дальновидно отложил рулон отдельно от прочих.
– Я запомню, – поправлять ошибку в должности Бермессер не стал.
Пару нескончаемо долгих часов спустя Бермессер наконец остановился на расшитой золотом ткани патриотичного оттенка «Медвежье ушко». Потом выбрал к нему кружева, довольно подробно обрисовал фасон будущего наряда. Тут же, не останавливаясь, отметил еще два рулона ткани разных цветов и снова достаточно ясно дал понять мастерам, что хочет получить в результате. Звучали непонятные фразы, обсуждались новые кэналлийские кружева, «манжеты фасона «лобстер»», и Хосс под эти уютные разговоры попросту задремал в удобном кресле рядом с каким-то растением в кадке.
Разбудил его негодующий возглас Бермессера.
– Ты невыносим! Как ты мог заснуть?
– Мы шли за одним костюмом, – заметил Хосс, сдерживая зевок. – А ты увлекся.
– Это ты шел за одним костюмом. Мне четырех не было бы достаточно для весны, но я готов вспомнить о скромности и удовольствоваться тремя.
– Все же повлияла на тебя эсператистская опека. Три костюма – это и впрямь верх аскетизма, – хмыкнул Хосс, поднимаясь из кресла. А потом подмигнул одному из мастеров: – Значит так. Вот на мне мундир, я хочу такое же, но из этой забавной ткани.
Он указал на рулон добротной темной материи, и Бермессер нахмурился.
– Как старший по званию, я запрещаю тебе заказывать мундиры для неслужебного времени, Говард. Ничего иссиня-черного, никакого серебра. Посмотри, сколько чудесной парчи, взгляни, какие здесь шелка, ну же, выбери что-нибудь повеселее!
Скисший Хосс обвел тоскливым взглядом дорогие ткани. Потом пожал плечами, на которые обслуга уже пристраивала отрезы материала.
– Мне в общем-то безразлично. Главное – это содержимое…
– Ты же всегда любуешься нарядами дам. А если бы они все разгуливали нагими, тебе бы понравилось? Так, это был неудачный вопрос. – Бермессер замахал руками на воодушевившегося капитана. – Всё, считай, что я не спрашивал… Послушай, правду сказать, о тебе тоже в свете как-то нехорошо думают. Ну, закажи ты себе нечто, дающее людям понять, что ты не разбойник с большой дороги, а дворянин, приличный человек… Что-то мирное. Наводящее на мысли о твоих скрытых достоинствах и, кхм, как бы это сказать… человеколюбии.
Хосс кивнул в знак того, что понял смысл сказанного и без сомнений ткнул в один из рулонов материи.
– О… – при виде такого выбора Бермессер растерял весь свой словарный запас. – Ты уверен?
– Вполне. Вся суть в начинке, а поверх нее я могу носить что угодно.
– Ну если так… позволь дать тебе пару советов относительно того, какое кружево пойдет к этой ткани…

Последний Весенний день дриксенцы проводили возле праздничного традиционного шеста, украшенного лентами и ранними цветами.
На приеме у графа Хохвенде были только сливки общества и те, кто по какой-либо причине мог пригодиться хозяину дома.
– Вернер, какой ужас, – зашептал Хохвенде полчаса спустя после начала весеннего празднества. – Не могу отделаться от подозрения, что твой Хосс затеял тут убийство.
– Он такой же мой, как и твой! – огрызнулся Бермессер, неохотно оставляя только что встреченного давнего знакомого и следуя за Хохвенде в отгороженный дымчатой кисеей уголок.– Что случилось? Хосс вроде бы ведет себя прилично.
– Он выглядит неприлично. Словно хочет уверить нас, что все хорошо, а сам уже подсыпал яд, чтоб мы никогда и никому не проболтались, что видели его таким. После того, как я сегодня увидел Хосса в розовом, меня не оставляет ощущение, что и вино, и угощение на вкус отдают цианидом…
– В общем да, ты прав… – задумчиво протянул Бермессер. – Теперь я, кажется, понимаю, почему нынче все какие-то невеселые.
– Он же всегда носил мундир! – шепотом возмущался Хохвенде. – Чего его сегодня разобрало так вырядиться? И как с ним об этом поговорить? С чего начать? «Ты прекрасен в розовом»?!
– В его костюме есть и вставки с серым цветом. Посмотри на рукава.
– Это не серый, это гридеперлевый, – сощурился Хохвенде. – Нет, скорее, это цвет испуганной мыши. А надо же, неплохо сочетается. Никогда бы не подумал…
Бермессер поморщился.
– Ладно, иди и прикажи объявить танцы. Все действительно как-то скисли, а я ощущаю в некотором роде ответственность за… неважно.
– Тогда первым танцем будет твоя любимая аллеманда. – Хохвенде несколько успокоился. – Спорим, я знаю, кого ты пригласишь?
– Ну и кого же?
– Юную графиню Хайт.
– И откуда такие выводы, позволь спросить?
– Ее платье лучше прочих будет гармонировать с твоим нарядом, – торжествующе сказал Хохвенде. – Ну что, я угадал?
– Угадал… – Бермессер рассеянно взглянул на очаровательную девушку в красивом платье сливочно-кремовых тонов и припомнил слова фок Хосса о начинке и обертке. Возможно, юная графиня была стервой. Возможно, не отличалась умом или обладала дурным характером. Но вкус у нее, бесспорно имелся. И она поглядывала на Бермессера с таким робким восхищением, что пригласить ее на первый тур аллеманды следовало только за этот лестный для его самолюбия взгляд.
Склоняясь в поклоне перед своей избранницей, Бермессер подумал еще и о том, что через пару недель начинается навигация. И если начинка окажется хуже упаковки, ему от этого факта недолго придется страдать.
Он покровительственно улыбнулся девушке и уверенно повел ее в середину залы.

Автор: я)
Бета:  Кьянти моя благодарность тебе бесконечна!!!!!!!!!!!! Огромное спасибо!!!!!
Название: Грешники
Персонажи: фок Хохвенде, Хосс (моя прелесссть), нмп, нжп, упоминаются Олаф Кальдмеер, фок Бермессер, фок Шнееталь, кесарь Готфрид.
Предупреждения: Продолжение " Пингвинов" и "Удачи моряка"
Дисклеймер: Мир и персонажи принадлежат Камше, я только курю эти травы))))

читать дальшеПоследняя Ярмарка Зимнего Излома вышла невеселой. Запрета на гуляния никто не налагал, но люди больше думали о разгроме при Хексберг, чем о праздниках.
Эйнрехтцев всегда тянуло к тем лавочкам, что стояли недалеко от ограды кесарского дворцового парка. Тут и последние сплетни, и лучшие изделия – вот и сегодня народ собрался возле продавцов: отчего б не взять пряников на меду или крашеных леденцов, засахаренных орехов, яблок в карамели. А заодно и послушать, что люди говорят.
– Говорят, к ним монахов приставили из Ордена Чистоты, – продавец орехов, несолидно шмыгнув носом, поправил лоток с кулечками.
– А я слышала, что истинники с ними день и ночь! – орденские различия не интересовали румяную покупательницу, она просто помнила, что вчера вечером говорил отец, и хотела, чтобы симпатичный разносчик обратил на нее внимание. – Мне кулечек орехов. Вот этот.
– Совет магнусов будет решать, когда оскверненные очистятся и смогут снова жить среди людей, – внушительно сообщила пожилая продавщица зимних крепких яблок и вздохнула. – Хотя Рассветных садов им теперь все одно не видать.
– Говорят, что в седьмой день каждой недели их бичуют у церкви и в храмы им ходить до поры о времени не позволено, – мастеровой сам не особо верил в то, о чем говорил, но не он первый принес эту новость в ярмарочный ряд, знающие люди рассказали. «Лучше погибнуть в честном бою, чем так жить», прибавляли они.
– Тем, кто не очистится, клеймо поставят и вышлют подальше. А то и сожгут. Теперь им по своему хотению не жить, выбирать будут за них. – Лоточник отдал орехи румяной покупательнице, не взяв с нее денег, и та не спешила уходить, слушая людские толки и поглядывая на щедрого парня.
– Так они и раньше не выбирали. Морские ведьмы все за них решили, те, что у фрошеров за Создателя, – подала голос продавщица яблок и некоторые слушатели осенили себя Знаком.
У ворот парка останавливались кареты, и простой люд с любопытством поглядывал на знатных господ, души которых побывали под властью нечистой силы. С каждым был монах в сером – некоторые находили мгновение благословить зевак и те, отводя глаза, стыдливо скрывались в толпе.

Голубая приемная считалась одним из самых скромных помещений в эйнрехтском дворце. На стене висело только четыре картины, статуя и вовсе была одна – воздевающая вперед и вверх руки Дева Дриксен: бронзовый носик на миловидном личике был отполирован до блеска множеством прикасавшихся к нему в разное время пальцев. Суеверная знать и те, кто мог попасть к этой статуе перед приемом у кесаря, на себе испытали везение, даруемое Девой Дриксен, Взывающей К Милости Создателя.
Сегодняшние посетители на удачу не надеялись. Они прислушивались к негромким голосам, доносящимся из-за двери, за которой совещались кесарь, магнусы и исповедники.
Остановившись у большой картины, изображающей победу Ульриха Хмурого, двое мужчин созерцали полотно, большую часть которого занимал круп кесарского зильбера.
– Вы должны признать, фок Ило, что мы легко отделались. В Эйнрехте вполне могли вспыхнуть очищающие душу и пожирающие грешную плоть костры. А мне моя плоть на данный момент очень дорога, – Хохвенде все же оглянулся по сторонам и понизил голос, прежде чем произнести эту фразу. Несмотря на то, что прежний лоск остался при нем, выглядел генерал достаточно изможденным.
– Мне тоже. – Строгий пост согнал с черт фок Ило последнюю юношескую округлость.
– Было бы неплохо, если бы Ваш капитан Хосс разделял наше мнение. С чего такая хандра? Я помню, он всегда был нетребователен.
Собеседники посмотрели на дверь балкончика, где уединился Хосс. Ило подавил усмешку.
– С того, господин генерал, что обычно господин капитан делил спальню отнюдь не с духовником. Ему составляли компанию особы куда более приятные. Еще немного – и, боюсь, нам придется опасаться за целомудрие несчастного клирика.
Хохвенде изобразил пальцами жест, понятный всем в Кэртиане.
– А взятка?
– Вы сами-то пробовали с этими твердолобыми договориться? – удивился Ило. – Вот и господину капитану попался редкий… редкой праведности человек.
– Так и появляются мученики. И я сейчас не про капитана говорю,– хмыкнул Хохвенде и снова бросил взгляд на картину. – Удивительно точно символизирует наше положение, вы не находите, Карл?
Не дожидаясь ответа, он вышел на балкончик к Хоссу.
– Отсюда открывается прекрасный вид, – самым светским тоном заметил Хохвенде и не соврал: вид на заснеженные улочки был на диво хорош.
– Хочу в море, – процедил Хосс, глядя прямо перед собой.
– Что, прямо сейчас? – ехидно спросил Хохвенде. – Мстить за погибших товарищей? А может, ты хочешь в Северное – спрятаться?
– В Устричное. Теперь это личные счеты.
– Команда с тобой может не согласиться.
– Команда меня поддержит.
– Вот, кстати, удобный случай и место для того, чтоб кое-что прояснить. Матросы с «Верной звезды» одеты лучше многих, сытые и довольные. Ходят слухи, что дополнительные средства выделяют вице-адмирал Бермессер и даже Его Высочество Фридрих.
– Не самые плохие слухи про наших с тобой приятелей, – отозвался фок Хосс.
– А как обстоит на самом деле? Насколько я могу судить, на корабле более-менее приличное жалование только у капитана. И то, если он во всем себя урежет. А ты расточительствуешь, и твои офицеры и матросы довольны жизнью даже с учетом последних событий, что уже само по себе странно. И по твоим словам, они готовы во всем поддерживать своего капитана. Поэтому у меня вопрос: а не занимается ли корабль Его Кесарского Величества «Верная Звезда» в свободное от службы время пиратством и грабежом, друг мой?
– Это тоже сплетни и слухи? – тон Хосса был самым дружелюбным, но его собеседник зябко повел плечами.
– Нет, это мои личные домыслы. – Хохвенде обхватил себя руками. – Хотя ты на такое не пойдешь, это же верная плаха, при условии, если оставшиеся в живых свидетели смогут доказать твою причастность.
– То, что моим матросам удается привезти своим подружкам и семьям что-то помимо дыр на рубахах, исключительно заслуга госпожи удачи.
Хосс угрюмо и жадно смотрел за ограду парка – на горожанку, неторопливо шествующую по улице с корзинкой. Размеры хозяйки впечатляли, корзинка была ей под стать. Проследив за взглядом капитана, Хохвенде развеселился.
– При виде этой картины мне вспомнилась другая, которую мы только что наблюдали с фок Ило. Это бесспорное сходство, ты оценишь.
Заметив зрителей, торчащих в зимнюю пору на балкончике, женщина перехватила корзинку поудобнее и пошла плавно, покачивая бедрами. Перед тем, как свернуть в переулок, она остановилась и взглянула прямо на балкончик.
– Хосс, куда тебя несет? Совсем спятил? Хосс!
Не обращая внимания на шипенье Хохвенде, капитан покинул балкончик способом, скорее уместным для его собственного адъютанта фок Ило. Чуть не сорвавшись, он все же благополучно спрыгнул в сугроб и исчез из виду.
– Его надо остановить! – трагическим шепотом сказал Хохвенде выскочившему на балкон фок Ило.
– Не думаю, чтоб у кого-то это сейчас получилось, – Ило кашлянул и распахнул дверь. – Пойдемте внутрь, господин генерал. Не будем привлекать ненужного внимания.

Ожидание было томительным и напряженным, но кратким.
Меньше, чем через полчаса, Ило прислушался, устремился на балкон и вернулся уже вместе с Хоссом. Довольный жизнью капитан отряхивался от снега и распространял аромат свежего хлеба, каравай которого торчал прямо из-за пазухи.
– Это что? – опешил Хохвенде.
– Подарок.
– Создатель! Нет, Леворукий и все твари его, ты понимаешь, как это выглядит?
– По-хорошему, платить должен был бы я, – признал Хосс. – И щедро. Но я спешил.
– Спасибо тебе хоть за это… Только один вопрос. Какого Леворукого ты не прошел обратно через двери?
– Там Оружейник, Шнееталь и Бермессер. Кажется, скоро будут убивать друг друга, я не рискнул обращать на себя их внимание.
– От тебя я такого не ожидал! – начал было Хохвенде, но его перебили.
– Кесарь идет! – торжественно провозгласил мажордом, ударяя тростью о паркет.
Под взглядами Ило и Хохвенде, Хосс торопливо сунул свежайший ароматный хлеб на руки бронзовой Девы Дриксен, придумывать что-то другое было уже некогда, и все трое согнулись в почтительных поклонах.

После приема его величество Готфрид растроганно смотрел на каравай в руках бронзовой статуи, более прочих походящей на Гудрун, и на виноватые лица слуг, обнаруживших хлеб. Этим утром его величество определил некоторые льготы гильдии хлебопеков и кондитеров, но отказался принимать дары, и, по-видимому, старшины решили угодить своему владыке хотя бы малостью. Его величество вдохнул уютный аромат свежего хлеба, будучи довольным изобретательностью своих подданных.
Думать о благодарных булочниках было приятнее, чем вспоминать вытянувшиеся лица уцелевших неудачников, которым с общего согласия и для полного очищения продлили пост еще на два месяца.

 _Полярная_ , благодарю Вас за дивную подборку алатских песен и музыки)
Принцесса Матильда, Лаци, нмп, нжп, Аполка...)
читать дальше

juliettehasagun.diary.ru/p211045038.htm
Вот тут лежит фик)))) ОЭшный, ВМФный, классный))))[J] juliettehasagun[/J] , спасибо Вам за эту прелесть!!!!
А это к нему небольшой набросок) ВальдесоДоннер))))
читать дальше

Вот тут
juliettehasagun.diary.ru/p211026869.htm
лежит вдохновляющий фик  juliettehasagun , по мотивам которого я нарисовал эту картинку) даже ДВА фика!!!!! Или это одна большая эпопея будет, на что надеюсь!!!!!))))
Персонажи: Бетро Салина, Аларкон, Кальдмеер, Вальдес, Фельсенбург.
читать дальше
Пользуясь случаем, хочу порекомендовать  juliettehasagun любителям ФБ, причем не только как Автора, а как отличного соигрока, который плечо подставит и за ушком почешет, ну и вдохновляющего пня отольет)))))) Редко я такое пишу, но мне выпало поработать этим летом с идеальным кэпом,  juliettehasagun , который в случае надобности и утешит и поддержит и мозги вынесет новыми идеями и раскуром старых в разных направлениях))))) Это тот редчайший в моих глазах случай, когда любовь к дедлайну оправдана) я лично видел, как этот кэп выносил на своих хрупких плечах к дедлайну линеал материала, причем готового к выкладке, верстал, бил в бубен, и все это с непринужденной улыбкой, элегантно и радостно) Незабываемое лето)))) Суперкрутая игра))) Невероятные впечатления))))))
 juliettehasagun ,

Автор: я)
Бета:  Кьянти (спасибо, спасибо, спасибо тебе!!!!! )
Название: Удача моряка
Персонажи: Хосс (моя прелесссть), фок Шнееталь, нмп, упоминаются Гудрун Зильбершванфлоссе, Бреве, Альмейда, Олаф Кальдмеер, фок Бермессер
Саммари: Продолжение "Пингвинов")))) Развита тема морских талисманов) В большинстве своем упоминаются реально существующие земные талисманы моряков)
Предупреждения: джен))))
Дисклеймер: Мир и персонажи принадлежат Камше, я только курю эти травы))))

читать дальшеЧереда неудач стала причиной повального мистицизма, охватившего команды уцелевших дриксенских кораблей. Флотские байки переходили из уст в уста, и моряки истово верили в приметы, услышанные хотя бы однажды.
Жертвой этого поветрия стал и капитан «Верной Звезды» Говард фок Хосс.
От эсператизма он отказываться не собирался, но снова играть роль пассажира на собственном корабле не желал.
Наслушавшись людей бывалых, Хосс тоже захотел обзавестись амулетом для «Верной Звезды». Воплощение этого плана в реальность в одиночку показалось ему затруднительным, так что он посвятил в планы своего адъютанта фок Ило и старшего корабельного плотника Майера, доку по части морских примет.
Кто из этих двоих выдал намерения капитана команде, Хосс так никогда и не узнал, но благотворное воздействие еще не обретенного амулета ощутил в полной мере. Столь уважительного отношения к собственной персоне от подчиненных он ещё никогда не видел.
Отношения между адмиралом цур зее Кальдмеером и вице-адмиралом Бермессером всегда были натянутыми, а на вынужденной совместной стоянке обстановка накалилась до предела. Поэтому при первой же возможности «Ноордкроне» и «Верная Звезда» снялись с якоря и ушли от северных берегов – от греха подальше.
Хосс сильно сомневался, что его инициатива найдет у господ адмиралов понимание, потому начальство в свое потакание суевериям решил не посвящать, тем более что оплатить амулет он собирался из собственного кармана.
В редкие свободные минуты единомышленники обсуждали свою затею. Хосс представлял себе талисман чем-то прекрасным, большим, разумеется, золотым и роскошным. Чем-то таким, что не только убережет «Верную Звезду», но и украсит ее. Фок Ило, до сих пор находящийся под впечатлением от воздействия неведомой силы во время последнего шторма, был готов принести на борт корабля что угодно – пусть не слишком красивое, лишь бы действенное. Опытный плотник напрягал память, выискивая в старых байках подходящие случаю истории, и советовался с товарищами.
Весенние шторма диктовали кораблям свой курс, и первым портом на пути дриксенцев оказалась Традуска. Заговорщики ликовали – магическая лавочка старого Краханта была известна далеко за пределы Ардоры.
Лавку амулетов долго искать не пришлось. Почти сразу нашелся добрый человек, за небольшую плату готовый проводить чужеземцев до нужного места. Возле ничем не примечательного дома в конце одной из окраинных улиц провожатый получил монету за труды и пожелал морякам найти у колдуна свое счастье.
Войдя в лавку, дриксенцы замерли на пороге. Ассортимент товаров Краханта впечатлил каждого, даже искушенный в подобных делах плотник не смог бы объяснить назначение некоторых диковин. Фок Ило с брезгливым интересом рассматривал гроздь маленьких сушеных человеческих голов, гадая, настоящие ли они. Сходство, наводившее на такие мысли, было в прямом смысле слова, налицо. Хосс, застывший у сваленных в кучу языческого вида амулетов, когтей и клыков, ощутил себя вероотступником. Но потом вспомнил причину своего падения и слегка успокоился. Если Создатель ему в тот день не ответил, значит, эта напасть в компетенции иного ведомства, только и всего. Никакого отступничества, он просто постучит в другую дверь.
Из-за расшитого цветными шелками полога выплыл высокий старик. Левый глаз на его лице закрывала черная повязка, правый, карий, смотрел на гостей ласково.
Благоговения у Хосса поубавилось, доверия к увечному колдуну – тоже. Но на приветствия он, хоть и с запинкой, учтиво ответил на языке Краханта.
Маг улыбнулся, разглядывая своих гостей, и вдруг отодвинул повязку на своем лице, открывая ярко-зеленый и совершенно здоровый глаз.
– Дорогие гости найдут здесь все, что пожелают. – На дриксен Крахант говорил бегло и правильно. Производить впечатление старик умел, теперь внимание гостей безраздельно принадлежало ему.
– Моему кораблю нужна защита, – вспомнил о насущном Хосс. – От стихии, которая не волны и не ветер, но может управлять кораблем, вести его туда, куда ей заблагорассудится.
Даже на родном языке объяснение выходило не слишком четким, но взгляд Краханта стал понимающим. Старый маг кивнул на один из ящиков, стоящих у стены.
– Там лежит то, что вам нужно. Эти морские цветы помнят море свободным от кораблей и людей. Осталось всего два, так что мои гости пока что могут выбирать.
Дриксенцы склонились над указанным ящиком. На поверку, морские цветы оказались окаменевшими кораллами, такими старыми и огромными, каких никто из северян не видел.
Снежно-белый коралл походил на напуганного ежана, даже кончики растопырившихся отростков были колючими. Второй цветок навеки застыл черными завитками.
– Один из них, будучи прикреплен к носовой фигуре корабля особыми ремнями, не позволит увести судно из-под воли ветра, волн… и капитана.
Как подошел Крахант, никто не слышал: несмотря на свою тучность, он передвигался бесшумно, как кошка.
– Особые ремни? – недоверчиво переспросил Карл фок Ило.
– Из кожи морского льва, – кивнул тот. – По золотому за ремень. Вам хватит двух.
– По рукам. – Хосс, которого названные продавцом цены более, чем устраивали, уже доставал тугой кошелек. – А какой из кораллов брать для нашей «Звездочки»? И еще – надо бы решить, куда мы его пристроим.
Моряки переглянулись. Носовой фигурой на кораблях кесарии традиционно была Дева Дриксен. В сочетании с ней неудачно выбранный и пристроенный пучок кораллов мог навлечь на команду серьезные неприятности.
– Темный будет не так заметен, – фок Ило сдвинул брови, пытаясь представить себе результат усовершенствования символа государства.
– Карл, в Ротфогеле заметят обязательно, – Хосс поморщился, словно уже слышал обвинение в надругательстве над честью – и еще хорошо, если честью Дриксен, а не Гудрун Зильбершванфлоссе. Все корабельные фигуры последние годы вырезали, взяв за образец роскошную дочку кесаря, что добавляло пикантности ситуации. – Мы всей командой загремим в «Печального Лебедя», и даже Ваш дядя окажется бессилен нам помочь, несмотря на родство с Гудрун.
Повисла напряженная тишина. Все трое мысленно пристраивали массивный коралл на корабельную фигуру Девы Дриксен, и лица у них становились все более озадаченными. Мест, куда можно было прикрепить коралл, оказалось не так уж много.
– Господин капитан, – старший плотник взвешивал каждое слово, – если угодно, я могу вырезать из похожего дерева складку юбки, она закроет морской цветок, и никто ничего не заметит. И дерево подходящее есть, и ребята помогут. Быстро управимся.
- Тогда точно берем, – решился фок Хосс. В конце концов, где он, тот Ротфогель, до него еще дойти надо. А море с его сюрпризами вот оно, рукой подать.
Оплатив будущую удачу «Верной Звезды», Хосс впал в благодушное настроение и подмигнул своим спутникам.
– Ну, выбирайте себе по амулету на память.
Вовсю нахваливая щедрость покупателей, хозяин лавки принялся показывать то одну диковину, то другую, не забывая между делом рассказывать и о других своих клиентах, некоторые из которых были весьма известными персонами.
– Господин Бреве не снимает с пояса друопе, похожий на этот, – Крахант помахал перед гостями висящим на тонком шнурке невзрачным камешком молочного цвета. – Помяните мое слово, этот талисман сделает его Первым Адмиралом Талига в самом скором времени.
– Было бы неплохо, – улыбнулся фок Ило, доставая из шкатулки заостренный кусок металла, оправленный в золото.
– Дриксен оплатит Вам двойную цену этого друопе, если талисман поторопится, –хмыкнул фок Хосс и кивнул на железку, которую вертел в руках его адъютант. – А это для чего?
Крахант набрал в грудь воздуха и разразился длинной тирадой. Извлеченный из чьей-то раны осколок кинжала, будучи оправленным в серебро, уберегал от поножовщины – оправленный же в золото, он хранил владельца от предательского удара. Извлеченный таким же образом осколок шпаги или сабли, защищал своего владельца на дуэлях и в битвах.
Дриксенцы и не подозревали о таком количестве способов избежать разных напастей. Они осмотрели крохотные якоря на цепочках, куски окаменевших смол, помогающие в сердечных вопросах, серебряные талисманы в виде частей тела – для хворых, а также сушеные части тел висельников, обещающие удачу в самых разных делах. Потом хозяин принес новую партию шкатулок, и из первой высыпал на прилавок маленькие лимонного цвета ракушки с выцарапанными символами.
– А этот талисман убережет от гнева вышестоящего, – сообщил Крахант, поворачивая ракушку в пальцах так, чтоб возможные покупатели могли оценить несомненную красоту и потенциальную мощь амулета.
– Я бы такую ракушку взял, – плотник забыл про обломок сабли и подошел ближе.
– Я тоже, – присоединился к нему фок Ило.
Это было настолько неожиданно и несправедливо, что Хосс опешил и даже обиделся.
– Если господин адмирал цур зее или господин вице-адмирал заметят наш коралл раньше, чем Ульрих накроет его деревянной складкой, – вздохнул фок Ило, – то этот амулет очень даже пригодится. Особенно вам, господин капитан.
– И то верно, – Хосс обернулся к продавцу, понимая, что в общем и целом, Ило, безусловно, прав. – Давайте три. И от поножовщины тоже три.
– У Ганса правая рука уж месяц сохнет и ничего не помогает, – вдруг вспомнил об одном из товарищей плотник.
– Фок Заубе боится, что его невеста бросит. Он только об этом и думает, – фок Ило смотрел в сторону.
Хосс снова развязал кошелек. Крахант мягко улыбнулся, открывая очередную шкатулку.

***

Когда от денег капитана, отложенных на покупки, оставался с десяток монет, а все страждущие члены команды были обеспечены надежными средствами для удовлетворения своих нужд, в лавку вошли еще двое посетителей. Хосс обернулся и присвистнул.
– Где б мы еще встретились, капитан Шнееталь.
Тот смотрел на своих соотечественников так, словно обнаружил ядовитую змею там, где ее быть не должно. На скулах его спутника, боцмана с «Ноордкроне», заходили желваки.
Адмирал цур зее Кальдмеер со Шнееталем не пришел, что говорило о редком единодушии Ледяного Олафа и Бермессера по отношению к такого рода вещам.
На мгновение Хосс вообразил, как Шнееталь пристраивает белый игольчатый коралл на своей Деве Дриксен. Безусловно, белый цвет больше подходил женщине-северянке в любом месте и виде. Настроение Хосса тут же поднялось до самой высокой отметки.
Под тяжелыми взглядами соотечественников, покупатели скомкано попрощались с Крахантом. В порт Хосс заторопился, словно на пожар. Фок Ило и нагруженный мешком, полным удачи, счастья и здоровья, плотник с трудом поспевали за ним.
– Разве Вы не желаете полюбоваться лицом Шнееталя, когда он будет думать, куда пристроить этот очаровательный коралл? – наконец догнал капитана фок Ило.
– Еще как хочу, – Хосс чуть сбавил шаг. – Но это было бы неразумно, в сложившейся ситуации Адольф Шнееталь нашел бы наш коралл куда привлекательнее того, который мы ему оставили, и попытался бы его получить. Шнееталь смело принимает решения и он отличный фехтовальщик, Карл.
Фок Ило чуть заметно усмехнулся.
– Хотите посмотреть, как этот отличный фехтовальщик попробует выудить у нас замечательный коралл? Он же купит тот белый, так?
– Купит, друг мой. Раз уж пришел в эту Леворуким отмеченную лавчонку, непременно купит. – Хосс довольно улыбался. – На обмен я не соглашусь, будет надо – спрячу в надежное место, приставлю круглосуточную охрану. Прикрепим непосредственно перед отплытием.
Карл фок Ило явно повеселел.
– Не думал, что суеверия могут так развлекать. Откуда Шнееталь узнает, что наш талисман выглядит пристойнее?
– Так мы обязательно похвастаемся. Вы, или я, или Ульрих кому-нибудь с «Ноордкроне» шепнет. Может быть, капитан Шнееталь найдет место на своей Деве Дриксен, где этот его белый талисман будет малозаметен.
– И вы постараетесь эту малозаметность исправить? То есть, вы или я, или Ульрих?
– Совершенно верно.
– А если господин вице-адмирал Бермессер узнает про талисман, вы все свалите на Шнееталя и ваше вечное соперничество?
– Вы схватываете на лету, Карл.
– Гм... – тот прикусил губу, чтобы не рассмеяться. – Вам не кажется, господин капитан, что этот амулет уже принес немало приятного?
Хоссу еще как казалось, поэтому он кивнул и потянул своих спутников к придорожному трактиру. Когда удача смотрит на моряка, ему не следует скупиться.
Самая старая флотская примета гласит, что на корабль нельзя возвращаться с деньгами. В кошельке фок Хосса еще оставались монеты, и он намеревался это исправить.

Автор: безумный артер, пустившийся во все тяжкие
Бета: Мое Солнышко, мой ангел, просто добрый человек, свет очей моих а.к.а.  Кьянти
Название: Пингвины
Персонажи: фок Бермессер, фок Хохвенде, Хосс (моя прелесссть), нмп, упоминаются Олаф Кальдмеер и фок Шнееталь
Саммари: Попытка автора спасти Кальдмеера от плена, а кое-кого от повешения) "Ноордкорне" не погибла в битве, а была отведена кэцхен в неизвестные земли. Где уже офигевает команда "Верной Звезды")
Предупреждения:
-Fettsack– толстяк (нем.яз.) Дриксенское название впервые увиденных пингвинов.
-Яйца некоторых видов пингвинов невозможно приготовить из-за содержащегося в белке вещества, придающего белку свойства антифриза.
Дисклеймер: Мир и персонажи принадлежат Камше, я только курю эти травы))))

читать дальше«Это блюдо похоже на зимнее солнце в морозной дымке», – подумал Амадеус фок Хохвенде, отталкивая от себя тарелку и вытирая платком кончики пальцев. Ассоциация, которую мог предложить не выбирающий выражений Хосс, тоже пришла ему в голову – как и надежда, что тот все-таки промолчит. Хотя бы в присутствии фок Бермессера.
Вице-адмирал Бермессер к тарелке не прикасался, он брезгливо отодвинулся от стола сам.
– Что это за сырая дрянь? – осведомился он.
– Яйца фетзаков, – еле слышно отозвался его личный повар. – Сегодня собрали. Они жареные, господин граф, я хотел, я…
Чего бедняга хотел и почему умолк, было понятно. Любимое национальное блюдо дриксенцев влажно поблескивало в тарелках, являясь наглядным свидетельством постигшей повара неудачи.
Проголодавшийся Хосс попытался все же подцепить содержимое тарелки вилкой и ножом. За столовыми приборами потянулась густая слизь, впрочем, тут же вернувшаяся в тарелку с самым неаппетитным звуком.
– Унесите немедленно, – Бермессер прижал салфетку к губам.
– Я жарил, долго держал на огне, но…
Бермессер бросил на слугу такой взгляд, что тот торопливо прикрыл крышкой господскую тарелку. Неудавшееся блюдо убрали, но аппетит уже покинул сотрапезников. Настроения завтракать не вернуло даже отменное, запасенное для отмечания победы при Хексберг вино.
Полог адмиральского шатра отодвинулся, впуская морозный воздух и румяного молодого человека – Карла фок Ило, адъютанта фок Хосса.
Тот с готовностью повернулся к вошедшему, надеясь отыскать в принесенных фок Ило новостях хоть какой-нибудь предлог для того, чтобы немедленно отправиться куда угодно, лишь бы подальше от национальной кухни.
– Что случилось, Карл?
Своего волнения фок Ило не скрывал.
– Корабль! Господа, там корабль!

***

Костер, разожженный в рекордные сроки, протягивал языки пламени к небу. На скалистом берегу, на почтительном расстоянии от огня собрались беспомощные зрители неизбежного кораблекрушения. Судно, борющееся со стихией, оказалось кораблем соотечественников, что добавляло драматизма происходящему.
– Почему он не идет сюда? Здесь безопасно!– прокричал Хохвенде сквозь порывы ветра. И вице-адмирал Бермессер, и капитан Хосс оценили степень его взволнованности. Генерал Хохвенде дорожил бархатными модуляциями своего голоса и не рискнул бы надсаживать горло в такую непогоду, если бы мог думать о чем-то, кроме корабля, который несло прямо на скалы.
– Здесь костер! А они входят в другую бухту, там же может быть мель! – возмущенно воскликнул Хохвенде, не отрывая взгляда от обреченного судна.
Фох Хосс помрачнел и передал свою подзорную трубу адъютанту.
– Они не входят, их несет,– скупо заметил он, пытаясь отогнать неприятные воспоминания о том, как сам двое суток назад посадил «Верную звезду» на мель в здешних местах. Тот факт, что на подветренную мель можно сесть на любом курсе и при любом опыте, фок Хосса утешал слабо. Записывая в тот вечер отчет в шканечный журнал, он был краток, как никогда.
– Вижу название, – фок Ило потер слезящиеся от ветра глаза. – «Ноордкроне».
Бермессер не оборачиваясь, протянул руку, и его адъютант почтительно подал адмиралу его собственную подзорную трубу.
– Господа, это все меняет, – и судьба корабля, и мучительный холод сразу вылетели у Хохвенде из головы. – Мы расспросим Оружейника о том, как он ушел, и выстроим свою достойную версию.
– Он ушел так же, как и мы, – голос Бермессера был ледяным. – Очень быстро и не без помощи нечисти… – он оглянулся на спутников и скривился. – Вы бы не хватались за эсперу, Хосс. Не слишком она помогла, пока нас носило по морю без руля и ветрил.
Тот стиснул зубы и убрал руку от ворота, Бермессер попал по его больному месту. Изначально «Верная Звезда» покинула место битвы в соответствии с распоряжением капитана, но в какой-то момент вдруг выяснилось, что она идет своим курсом, не повинуясь его воле. В конце концов, отчаявшийся Хосс приказал убрать все паруса, но и тогда корабль ничуть не замедлил хода. Наваждение рассеялось лишь здесь, у северных берегов – на краю земель, у которых пока еще не было даже названия. То, что вело «Верную Звезду» от Хексберг, бросило беспомощное судно в шквал, бушующий у небольшой группы скалистых островков. Поняв, что корабль вновь стал подвластен ему, Хосс торопливо принялся отдавать приказы и почти спас положение, если не считать этой проклятой всеми богами мели...
Судя по всему, теперь то же самое происходило с «Ноордкроне».
– Все же я не понимаю их маневра, – Хохвенде, прищурившись, смотрел на море, где корабль обходил линию рифов.
– Шнееталь отличный капитан, – зависти в голосе Хосса хватило бы на четверых. – Вывернет.
– Если на этом корабле еще есть, кому выворачивать, – губы Бермессера сжались в нитку. После вмешательства неведомых сил в управление «Верной Звездой» он впал в черную меланхолию, и с его уст то и дело слетали мрачные предположения относительно вариантов развития любых событий.
– Позволю себе отметить, господин вице-адмирал, люди на флагмане есть, причем живые. Капитана я вижу. – Фок Ило снова уставился на море, фок Хосс же досадливо отвернулся и потому пропустил один из лучших моментов в своей жизни.
– Мель! – вдруг ахнул Ило. – «Ноордкроне» села на мель!
Окинув почти влюбленным взглядом картину бедствия, Хосс кашлянул.
– Простите, не расслышал. Что-что там произошло?
– «Ноордкроне» села на мель, - повторил фок Ило.
Хосс прикусил губу, скрывая довольную ухмылку.
– А вы, Хосс, утверждали, что Шнееталь хороший капитан... – протянул Хохвенде.
– Самый лучший, – тот, вдоволь налюбовавшись зрелищем севшего на мель судна, повернулся к Бермессеру. – Какие будут приказания, господин вице-адмирал?
– Ждать, пока море уймется, потом можно будет выслать помощь. Если потребуется.
Хосс кивнул, быстро утратил к зрелищу интерес и вскоре попросил позволения уйти.
– Здорово же его задела собственная неудача, – Хохвенде плотнее закутался в подбитый мехом плащ.
Бермессер пожал плечами: на душевное состояние Хосса ему было откровенно плевать, сейчас его волновали совершенно другие вещи.
– Полагаю, фок Шнееталь с Кальдмеером едва ли чувствуют себя лучше… Хотя Кальдмеера фок Ило не видел…
– Если Адольф здесь, то и его адмирал тоже, – Хохвенде подошел ближе и понизил голос: – Шнееталь боготворит своего Оружейника. Возможно, тот ранен, вот и не торчал на шканцах четвертой мачтой. Это было бы идеально, кстати. Узнаём, как они сюда попали, сочиняем свой героический вариант, всё это отвозим к кесарю, вас с фок Хоссом понижают в званиях, а я, как жертва обстоятельств, еду на воды с хорошенькой Анной… Кхм. Согласись, все лучше, чем площадь, палач и топор.
– Соглашусь. Мне никогда не нравилось это сочетание. Но теперь Оружейника с его отребьем нам терпеть до полной починки кораблей.
– Если они окажутся нам полезны, отчего б и не потерпеть.
Отвернувшись от моря, Хохвенде окинул внимательным взглядом стаю толстых черно-белых непуганых птиц, обживших местные скалы.
– Кроме того, – его голос стал вкрадчивым, с легкой ноткой иронии – в конце концов, он мог быть генералом, блестящим придворным и коварным интриганом, но Бермессер знал его еще мальчишкой: смешливым и обожающим всяческие проказы, – ты будешь иметь возможность каждое утро радовать гостей нашим традиционным блюдом – глазуньей из яиц фетзаков… Да можно и охоту на них устроить.
Бермессер не выдержал и улыбнулся.
– Охоту – на птиц или на гостей?
– А это уже как получится, друг мой, – фок Хохвенде посмотрел на мачты «Ноордкроне».
Бермессер проследил за его взглядом и, чуть помедлив, кивнул.
Они всегда понимали друг друга с полуслова.